СПЕЦЫ..
- нажимая на картинку вы перейдете
на предыдущую главу -
- 8 -
На город уже опустились сумерки, когда изрядно вымотанные и мало похожие на себя по причине огромных синяков и ссадин Гвоздь, Крюк и Шипа вышли из отделения милиции на улицу.
– Куда сейчас? – оглядев полупустой переулок, выходивший на проспект Вернадского, спросил у Шипы Гвоздь.
– На кладбище, – скривившись, словно съел кислое, вздохнул Шипа.
– Повезло Сове, – прошепелявил Крюк. – Лежит сейчас в чистой постельке, сосет манную кашку через трубочку, а вокруг молодые медсестры…
– В гроб тоже чистое кладут, – недобро пошутил Шипа. – Бабки у кого есть?
Машину ввиду отсутствия документов у них пока забрали, а нужно было ехать к Тарану, который наверняка сейчас по головке не погладит.
– У меня, – прохрипел Гвоздь. – Триста баксов. Хватаем такси – и в «Регату»!
– Где Таран? – почти шепотом спросил Шипа у повара, колдующего над плитой, и сглотнул слюну. Запах жареного мяса напомнил ему, что он с самого утра ничего не ел.
– Минут двадцать, как спустился в склад, – не глядя на Шипилова, ответил тот.
Настроение опустилось за нижнюю планку. Сама обстановка в складе была гнетущей. Он надеялся встретиться с шефом в помещении для отдыха поваров.
Еще спускаясь по скользким бетонным ступенькам, Шипилов услышал доносящиеся снизу звонкие шлепки ударов и хрипы. Вздохнул. Так в порыве ярости Таран вымещает злость на говяжьих тушах, подвешенных под потолком на специальные крюки. Шипа не раз был свидетелем того, как этот громила одним ударом кулака ломает им ребра. Но если раньше он относился к этому равнодушно, то сейчас появившийся в груди неприятный холодок заставил поежиться.
Оказавшись в небольшой комнате с кафельным полом и стенами, он замер у входа. Одна из двух установленных под потолком ламп дневного света была неисправна и мигала. Это придавало какой-то зловещий вид зрелищу. Раздетый по пояс, с животным блеском в глазах Таран методично наносил удары кулаками по импровизированной груше. Длинные, почти до плеч, волосы были перетянуты на затылке резинкой. Узкие азиатские глаза, слегка приплюснутый нос и тонкие, поджатые губы…
Таран был рослым и плечистым мужчиной. Утром он принимал продукты у экспедиторов, днем слонялся по кухне, подгоняя поваров, по вечерам выполнял функции вышибалы, помогая двум худосочным охранникам. Несмотря на то что официально он не числился ни управляющим, ни даже шеф-поваром, его боялись и слушались все без исключения, кроме директора. Пышнотелая немолодая тетка с дряблым лицом появлялась в своем кабинете лишь под вечер и первым делом приглашала к себе его. Кем он был, родственником, любовником или зятем этой дамы, никто не знал и не имел желания интересоваться.
Шипа устал маяться в ожидании и, дождавшись паузы между ударами, кашлянул в кулак.
Таран замер и медленно повернулся в его сторону. Выражение его лица не сулило ничего хорошего. Он медленно вытер со лба пот, затем направился в подсобку.
Шипа посеменил следом.
– Рассказывай, узколобый, как вы эту клюшку упустили и вдобавок у ментов отметились. – Вытирая большим махровым полотенцем мускулистое тело, Таран уставился на бандита немигающим взглядом. – Кто вам навалял?
Шипа неопределенно пожал плечами:
– Не знаю я, – он виновато шмыгнул носом. – У бабы баллончик со слезоточивым газом оказался. Она вырвалась и в лес ломанулась. Мы за ней. Тут как из-под земли эти трое…
– Кто такие? Как выглядели?
– Здоровые. Дерутся хорошо, да мы и не ожидали…
– А ее случайно не специально сопровождали?
– Кто? – удивился Шипа и тут же осекся: – Вообще-то похоже на то…
– Ментам что пели?
– Остановились, мол, отлить, а тут как на грех баба шла. Думала, мы по ее душу, и в лес сиганула. Немного следом прошли, типа непонятки устранить, а тут эти амбалы налетели.
– Поверили? – Таран уставился в глаза Шипе.
– Вроде да.
– Где остальные?
– Гвоздь с Крюком наверху, Сова в больнице. – Он шмыгнул носом. – Челюсть в двух местах сломана. У Гвоздя четырех зубов нет, – немного подумав, добавил он.
– Значит, так, – бросив полотенце на спинку стула, Таран уселся на стол, – меня не волнует как, но вам даются ровно сутки узнать, кто это был, и довести дело до конца. Уяснил?
– Тут проблема возникла. – Шипа замялся и опустил взгляд. – В общем, плетку и документы у нас эти…
– Что?! – не веря своим ушам, поднялся из-за стола Таран. – Повтори!
– А машина в ментовке…
Таран подошел к нему вплотную. Шипа едва доставал до подбородка этому человеку. Съежившись, он приготовился к самому худшему – и не зря. Коротким, едва уловимым движением Таран ударил его в ухо. Свалившись на пол, Шипа закрыл голову руками, а ноги подтянул к животу.
– Встал! Живо! – не своим голосом закричал истязатель.
Однако едва бандит приподнялся, как мощный удар в печень заставил его, охнув, сложиться. Судорожно хватая ртом воздух, Шипа, уже не понимая, что делает, жалобно скуля, пополз к выходу…
---
К концу рабочего дня Антон своим ходом добрался до Зеленой. В кемпинге, кроме Полынцевых, у телевизора скучал Завьялов.
– Надоело слоняться у отделения? – усмехнулся Антон, ставя на стол сумку с продуктами.
– Лучше скажи, чем обрадуешь? – Игорь повернулся в его сторону.
Метнув взгляд на Ольгу, сидевшую на кровати, Антон принялся выкладывать на стол колбасу, хлеб, запечатанные в пластик салаты.
– Командир, ты никак в Москву ездил? – удивился вышедший из ванной Полынцев.
– Оля, – пропустив вопросы подчиненных мимо ушей, обратился он к Полынцевой, – ты, пожалуйста, накрой на стол, а мы пока на улице потолкуем.
Плотно прикрыв за собой двери, Антон дождался, когда по дорожке мимо них пройдет женщина в белом халате, и уселся в кресло:
– В общем так, прослеживается связь между этими событиями и небезызвестным тебе Алу. – Он многозначительно посмотрел на Завьялова.
– Откуда и каким образом? – удивился Игорь.
– Он в Москве. – Антон вновь выдержал паузу, вызванную проходившими мимо ограждения больными, с удивлением разглядывающими так не похожих на обычных наркоманов мужчин, тем паче троих в двухместном кемпинге. – А вот как он здесь оказался и с какой целью, нам предстоит выяснить.
– Отпуск отменяется? – прикинувшись расстроенным, спросил Завьялов.
– Нет. Я и Полынцев остаемся работать по этой теме, – ответил Филиппов, – а ты едешь к родителям.
Пришла очередь удивляться Игорю:
– Почему я?
– Тебе личную жизнь надо налаживать, – вздохнул Антон. – Меня Родимов уже достал, когда, говорит, Завьялова жените?
– А ему какое дело? – фыркнул не на шутку разозлившийся Игорь.
– Ты разве не знал? – продолжал издеваться Антон, едва сдерживая смех. – Есть секретный приказ – в ГРУ холостяков не брать.
– Это почему?
– Считается, будто женатые реже бегут за кордон и переходят на сторону противника. Нам ведь есть что терять. – Филиппов подмигнул Полынцеву.
– Но мы же не во внешней военной разведке работаем! – возмутился Игорь.
– Тем не менее ты за этот месяц и в Париже, и в Лондоне побывать успел.
– Я здесь женюсь, – решительно заявил Завьялов, всем своим видом давая понять, что разговор окончен и никуда он ехать не собирается.
– А приказы не обсуждаются, – напомнил ему Антон.
– Я и не обсуждаю, – пожал плечам Игорь. – Отпуск так отпуск, только проведу я его в Москве.
– По адресу, где проживает Ермакова? – Антон испытующе посмотрел ему в глаза.
– А это как получится. – Завьялов сделался пунцовым.
Не выдержав, Антон рассмеялся:
– Проверка боем завершена, теперь я знаю, кто лично будет обеспечивать ее безопасность.
– Опять на дезу нарвался, – сокрушенно вздохнул Игорь. – Зачем так шутить?
– Значит, так, – лицо Атона сделалось вновь серьезно-сосредоточенным, – ты под предлогом ухажера повсюду сопровождаешь Ермакову. Попытаемся ее уговорить, чтобы выделила тебе где-нибудь на кухне угол. Сергей, скрытно встречаешь и провожаешь их до самой железнодорожной платформы. Как я понял, жить тебе есть где?
– Да, вторая кровать здесь специально для кого-либо из близких, кто ухаживает, – подтвердил Полынцев.
– Я пока займусь организационными вопросами. Обо всем немедленный доклад по телефону. – Он перевел взгляд на Завьялова: – Ну что, Ромео, пошли к Ермаковой?
– Зачем? – удивился тот.
– Свататься! – усмехнулся Филиппов. – Странный ты какой-то. Вопрос надо решать, в подъезде ты будешь у нее ночевать или в квартире!
С Инной они столкнулись на дорожке, ведущей в главный корпус. Она была уже без больничного халата.
– Вы уже домой? – спросил Антон.
– Да, – закивала она головой.
– Мы решили, что будет лучше, если этот человек, – Антон положил руку на плечо Завьялова, – пока будет вас повсюду сопровождать. Вы не будете против?
– И даже на свидания? – улыбнулась она, глядя на Игоря.
– Их пока желательно отменить, – ответил Антон.
– Я пошутила, – смутилась Инна.
– Нам было бы очень удобно, если бы вы выделили ему какой-нибудь угол. – Антон испытующе посмотрел на нее. – Он не будет вам мешать.
– Вы даже не заметите мое присутствие, – подтвердил Игорь, краснея.
От такого предложения она растерялась.
– Скажете соседям, будто родственник приехал Москву покорять, – подсказал Антон.
– Я так до сих пор и не поняла, вы служите вместе с Полынцевым?
– Да, – кивнул Антон.
– Хорошо, – она пожала плечами, – у меня есть надувная кровать.
– Тогда вперед, – подытожил разговор Антон.
Прихватив по дороге свою сумку, Завьялов отправился вместе с Ермаковой в сторону проходной. Подождав, когда они выйдут за территорию диспансера, следом двинули Полынцев и Филиппов.
По дороге до автобусной остановки и в электричке ничего особенного Игорь не заметил.
– Может, их в милиции задержали? – высказала предположение Инна, когда они поднимались по лестнице на третий этаж дома, где она жила.
– Нет. Мы уже уточняли. Установили их личности, забрали машину, и все.
Инна принялась отпирать замки, а Игорь заглянул на площадку этажом выше. Там тоже никого не было.
– Подождите, – отстранил он Ермакову рукой от дверей. – Если что, захлопываете дверь и бегите на улицу.
Осторожно ступая, Завьялов принялся осматривать одно за другим помещения. Ванная комната, туалет, сияющие белизной, кухня… Обойдя комнаты, он облегченно вздохнул и вернулся в прихожую.
– Все нор…
Он осекся на полуслове. Входная дверь была закрыта, а в полумраке коридора, кроме Инны, стояли еще двое парней. Один из них был водитель «десятки». Обхватив женщину сзади, он держал у ее горла нож. Игорь сразу узнал его. Когда Филиппов отправил его проверить машину, он застал этого отморозка сидящим на обочине. Прижав к лицу полотенце, смоченное минеральной водой, бутылка из-под которой валялась рядом, тот раскачивался из стороны в сторону. Он даже не обернулся тогда на звук шагов. Врезав ему ногой по лицу, Завьялов тогда забрал лишь документы и вернулся в лес. Этот явно его не мог запомнить. Того, которого он приласкал в челюсть, здесь не было. Мгновенно оценив обстановку, он решил включить дурака:
– Инна, ты же сказала, одна живешь? – Он удивленно развел руками. – Мужики, если один из вас ее муж, я не при делах. Только попросила проводить.
– Ты вообще-то кто? – спросил невысокого роста широкоплечий парень с маленькой головой.
«Шипилов, – вспомнил его паспорт Завьялов. – Откуда они взялись?»
Неожиданно его взгляд наткнулся на полуоткрытые дверцы шкафа для верхней одежды.
«Черт меня побери! – обожгла догадка. – Как я на него внимания не обратил!»
– Я живу здесь неподалеку. – Игорь изобразил на лице страх. – С дачи ехал, а она, – он кивнул на Ермакову, – привязалась: проводи да проводи. А я мужик холостой…
– Слышь, дядя, – перебил его Шипа, – медленно заходи в комнату. Только без фокусов.
Игорь закивал головой и даже поднял руки вверх:
– Все… Все понятно. – Выйдя на свет из темного коридора, Завьялов наконец разглядел их лица. – Ни фига себе, мужики, кто вас так?
– Слышь, ты, ботаник, варежку закрой, – оглядывая скромно обставленную комнату, оборвал его Шипа и повернулся к парню с ножом: – Долго ты ее так держать будешь? Вяжи и в кресло. У нас разговор долгий. Есть что пожрать?
Последнее относилось уже к Инне.
Та покосилась на стену, за которой была кухня:
– Там в холодильнике борщ и курица.
Шипа развернулся к Игорю:
– На балконе веревки бельевые. Иди сними. Только не вздумай там кричать. Птицей сделаю.
– Да что вы, ребята, – Завьялов испуганно перевел взгляд с бандитов на балконную дверь и обратно, – я еще пожить хочу.
– Ну так валяй!
Игорь отправился выполнять требования отморозков, на ходу лихорадочно размышляя, как быть.
Первая мысль – попытаться закрепить несколько веревок и сбросить их – на тот случай, если бандиты его отпустят, потом взобраться по ним обратно – оказалась несостоятельной. Шипилов не спускал с него глаз. Да и капрон вряд ли выдержит его вес. Окинув взглядом двор, Завьялов вздохнул и принялся развязывать узлы на креплениях. Неожиданно его осенила идея. Немного для виду повозившись, он вернулся в комнату:
– Там обрезать их надо, – он виновато развел руками.
– Может, тебе и нож дать, – зло посмотрел на него Шипилов.
– А что? – Игорь сделал лицо удивленным. – Не зубами же мне их перегрызать.
– Сейчас, – чертыхнулся отморозок и позвал с кухни своего напарника: – Гвоздь, дуй сюда!
«Гвоздков! – вспомнил фамилию, которую видел в паспорте, Завьялов. – Возможно, внизу, на подстраховке, еще двое».
Между тем Шипилов взял нож и вышел на балкон. Он был значительно ниже Игоря.
– Может, стул возьмешь? – предложил Завьялов.
– Пошел ты…
– Если я пошел, то ты полетел! – хватая его за запястье правой рукой, в которой была остро заточенная финка, усмехнулся Завьялов и, левой сдавив пальцами чуть выше локтевого сгиба, обезоружил.
Шипа не успел ойкнуть, как оказался на коленях. Рядом звякнул выпавший из рук нож. Подняв его на руки, Игорь не без усилий перевалил бандита через ограждение.
Из комнаты раздался душераздирающий вопль Ермаковой. На улице было светло, а шторы не закрыты, и все произошло на ее глазах.
Подхватив с пола нож, он подкинул его на руке, направляясь в комнату. Мгновение – и растерявшийся Гвоздь взвыл, держась за бедро, куда, словно в масло, вошло лезвие. В два прыжка Завьялов оказался рядом с бандитом и всей своей массой сшиб его на пол. Быстро обыскал. Не найдя больше никакого оружия, переложил в свой карман сотовый бандита, выдернул из его штанов ремень и связал ему за спиной руки.
Инна, онемев от ужаса, белая как снег, смотрела на все происходящее широко открытыми глазами.
– Молодец. – Игорь присел перед ней на корточки и погладил по руке: – Ты его криком с толку сбила.
Она медленно поднялась с кресла:
– Что ты наделал! – Она перевела взгляд с Гвоздя на балкон, откуда только что упорхнул Шипилов. – Он же разбился!
– Не переживай. – Завьялов поднялся. – Если при падении с третьего этажа удар о землю примерно такой же, как при приземлении с парашютом, то он максимум сломал копыта.
С этими словами Игорь вышел на балкон.
Внизу толпилось несколько человек. Оживленно о чем-то разговаривая, они наблюдали, как Шипу, прыгающего на одной ноге, какой-то парень ведет к стоящей у ограждения газона «девятке». В последний момент он обернулся, и Завьялов узнал в нем того, которого «сделал» в лесу.
– Ну вот, а ты боялась, – Игорь обнял за талию стоящую рядом Инну. – Надо бы исполнить тебе свой долг.
– Какой? – не поняла Ермакова, все еще находясь под впечатлением происшедшего.
Игорь показал глазами на корчившегося в комнате Гвоздя:
– Врачебный.
---
Филиппов ждал звонка от Завьялова в небольшом кафе недалеко от автовокзала, с которого намеревался, если ничего не произойдет, уехать в Солнечногорск. Однако в условленное время Игорь не позвонил. Решив выждать еще двадцать минут, он заказал кофе. Неожиданно сотовый ожил.
– Антон, ты сейчас где? – раздался довольно спокойный голос Игоря.
– В часе езды от тебя. А что?
– В общем, ее ждали в квартире. – Завьялов вздохнул. – Один сейчас связанный в ванной комнате, второго я спустил с балкона. Его тут же дружок подобрал. Те же самые, только втроем.
Антон посмотрел на часы:
– Еду. Кстати, на какой машине приезжали?
– Синяя «девятка». Номер не разглядел, – отрапортовал Игорь и отключился.
Раздосадованный тем, что сорвалась поездка домой, Антон допил кофе и направился в сторону трамвайной остановки…
– Ну давай теперь с пленником поговорим. – Дождавшись, когда Игорь вкратце перескажет, как все произошло, Антон поднялся из-за стола. – Да, чуть не забыл. – Он повернулся к оставшейся сидеть Ермаковой: – Вы, главное, уясните для себя, Завьялов ваш ухажер, а мы его товарищи. Чем мы занимаемся, вы не знаете, просто пожаловались нам, когда вас начали преследовать.
Гвоздь сидел, прислонившись к стене, с тоскою глядя на окровавленные джинсы. Когда в дверях появился Антон, он криво усмехнулся:
– Теперь мне все ясно. Это ты меня об дерево долбанул.
– Значит, мало долбанул, раз помнишь, – присаживаясь на край ванной, вздохнул Антон, разглядывая пленника.
Вид Гвоздя был действительно жалкий. Забинтованная голова, синева под глазами, затравленный взгляд…
– За каким чертом ты и твои дружки преследуют хозяйку этой квартиры? – задал первый вопрос Филиппов.
– Ты че, мент? – вопросом на вопрос ответил бандит.
– С чего ты взял?
– Заумно спрашиваешь, – шмыгнул носом Гвоздь.
– Могу по-другому. – Антон поднялся со своего места и, схватив Гвоздя за уши легко, словно пушинку, поставил на ноги, после чего ударом под ребра заставил вновь сложиться.
– Ну, так как? – потрепав корчившегося на полу бандита по щеке, спросил Завьялов. – Дальше будешь нам голову кружить или расскажешь все-таки?
– Пошли вы…
– Этот клоун, по-моему, действительно думает, что мы добрые дяди милиционеры, – Игорь вопросительно посмотрел на Филиппова.
– Нужно подождать, когда стемнеет, а потом отвезти его за город.
– Зачем? – удивился Завьялов.
– Здесь много крови будет и лишний шум нам ни к чему, а там пусть кричит, хоть надорвется.
– Логично, – поддержал Игорь. – Да и спрятать труп, если что, не проблема.
– Козлы! Сейчас пацаны подъедут, – начал было уже пришедший в себя Гвоздь, но Антон не дал ему договорить.
Взяв бандита за запястье правой руки, он вставил его средний палец между дверьми и косяком и дернул за ручку. Хруст и дикий вопль, на мгновение вырвавшиеся из глотки, резко оборвались. От боли он потерял сознание.
– Заклей ему рот и приведи в чувство, – устало сказал Антон Игорю, – а то от болевого шока ласты может склеить. Видишь, какой хлипкий оказался.
Когда он вернулся в кухню, то застал Инну в слезах.
– Что с вами, Инна Владимировна? – Антон сделал лицо удивленным. – Вас кто-то обидел?
– Не надо ерничать. – Она подняла на него заплаканное и оттого ставшее еще красивее лицо. – Что вы себе позволяете в моей квартире? Боялась одних бандитов, теперь другие появились. Чем вы лучше их? Звоните сейчас же в милицию!
– Видите ли, – Антон сел напротив нее, – эти люди не понимают другого языка. Они были сегодня уже в милиции. Ну и что? Все равно пришли вас убивать.
– Не стали бы они ничего со мной делать! – сквозь слезы выдавила она. – Надо просто сделать то, что они требуют, и все.
– Когда вы забираете ребенка из садика?
– На субботу – воскресенье.
– Понятно. – Антон оглядел кухню и вновь остановил свой взгляд на Ермаковой: – У вас есть какие-нибудь родственники, знакомые, где вы можете временно переждать неприятности?
– Я останусь в своей квартире. – Она утерла лицо носовым платком. – И вообще, забирайте это тело и уходите. Кстати, ему медицинская помощь нужна.
– Уже нет, – раздался голос Завьялова, который, войдя на кухню, услышал последнюю фразу Ермаковой.
Антон обернулся в сторону Игоря и одновременно услышал слабый вскрик и звук падающего на пол тела.
– Черт! – Завьялов, округлив глаза, бросился к лежащей без чувств на полу Ермаковой. – Я не так выразился. Он сам в себя пришел!
Игорь подхватил Инну на руки и унес в комнату.
Антон заварил кофе и уселся за стол. Через некоторое время появился Завьялов:
– Я тут вот что подумал, – он виновато посмотрел на Антона, – ты поезжай домой, а за нами завтра пусть Линев заедет.
– Он тебе что, таксист? – хмыкнул Антон. – И вообще думаю здесь пока я. Или напомнить, кто командир группы?
Антон отставил уже пустую чашку в сторону, встал и направился в ванную комнату.
Гвоздь сидел, поджав под себя здоровую ногу. При появлении Филиппова он съежился, но положения своего не изменил. Однако взгляд у него был уже не таким дерзким. Он боялся.
– Жить хочешь? – спросил Антон.
– Все жить хотят, – затравленно посмотрев снизу вверх, ответил бандит.
– Под кем ходите?
– Сами по себе. – Гвоздь вздохнул: – Шипа у нас за главного. А под тему Таран подрядил.
– Откуда Тарана знаете?
– Это Шипины заморочки. Его спрашивать надо.
– Идти сам сможешь?
– Куда?
– Не в морг, не волнуйся. – Антон посмотрел на Завьялова. – Развяжи ему руки.
Дождавшись, когда Игорь освободит бандита от пут, Антон поднял его за шиворот:
– Слушай меня внимательно. Адреса нам ваши известны, рожи тоже. Поэтому не вздумайте блефовать и подумайте о родственниках. В субботу ровно в восемнадцать ноль-ноль жду вашу кодлу на том месте, где сегодня ваши фасады ремонтировали.
– Ты чего, стрелу, что ли, забиваешь? – удивился Гвоздь.
– Понимай как хочешь. Но не вздумайте еще раз пошутить.
Выставив за дверь бандита, Антон выждал еще несколько минут и отправился следом.
---
Шипе, можно сказать, повезло. Он не успел даже испугаться, когда влетел в ветви росшего рядом с домом молодого тополя. Случайно схватившись за ветви, он оставил на них половину кожи с ладони, но умудрился не только погасить немного скорость, но и приземлиться на ноги, и именно в то место, где не было асфальта, а земля была вскопана. Однако все равно удар показался ему страшным. Сложившись, он челюстью въехал в свои колени. Яркая вспышка и страх того, что не дай бог переломал позвоночник, на некоторое время ввергли его в ужас. Боли он не чувствовал. – Ёкарный бабай! – раздался чей-то удивленный возглас.
– Убился! – послышался женский крик со стороны детской площадки.
Для начала он открыл глаза. Правый бок стал постепенно наливаться болью. Он осторожно пошевелил пальцами рук. Затем медленно согнул их в локтях. Вроде целы. Стал медленно приподниматься, однако дикая боль в правой стопе и голени заставила его вскрикнуть. От этого, словно током, ударило в нижнюю челюсть.
Подошел какой-то мужчина:
– Живой, – то ли спросил, то ли констатировал он и, оглядев этажи, кому-то крикнул, чтобы вызывали «Скорую».
– Не надо! – превозмогая боль, не своим голосом закричал Шипа. – Мужик, там машина, синяя «девятка», и мой кореш… Позови. – Он указал на выезд со двора, где между домами их поджидал Крюк.
Мужчина отправил туда какого-то парнишку, выскочившего с детской площадки, а сам принялся рассуждать:
– Повезло тебе, здесь только на днях траншею с кабелем зарыли. А ты чего упал-то?
– Слышь, мужик, отстань, а! – едва слышно ответил Шипа и принялся подниматься.
Наконец подъехал Николаев. Без всяких вопросов он помог Шипе встать на ноги и повел к машине.
– Нам конец, брат, – морщась от боли, прошептал Шипа, когда Крюк усаживал его на заднее сиденье.
– Чего так? – округлив глаза, удивился тот. – Где Гвоздь?
– Там остался.
Костя закрыл двери и плюхнулся за руль, завел двигатель.
– Хана Гвоздю. Этот парень на балконе стоит и смеется. Я его узнал, он в лесу меня сделал. Что теперь?
– Отъедь со двора и позвони на трубу Гвоздю.
Ответивший за Гвоздкова мужчина бодрым голосом поздравил Шипу с удачным приземлением и посоветовал впредь не соваться в чужие квартиры. Гвоздя же пообещал выслать по частям почтой.
– Куда теперь? – удрученно спросил Костян.
– В травмопункт, – едва слышно выдавил из себя Шипа.
Вопреки опасениям, кости у Шипилова оказались целы. Вывих голеностопного сустава, ушиб мягких тканей, сотрясение головного мозга и, как ни странно, перелом нижней челюсти, причем так же, как и у Совы, в двух местах…
– Непруха какая-то, – сидя на кровати в больничной палате, распинался он на следующий день, выдавливая слова сквозь стянутые проволокой зубы. – Значит, говоришь, стрелу эти кони забили? – еще раз переспросил он Гвоздя.
Тот подтвердил.
– Таран знает?
– Нет.
– Так чего же вы тянете! Валите в «Регату».
– Он нас поубивает, – возразил Крюк.
– Меня же не убил, – возразил ему Шипилов, покосившись на двери. – Так еще хуже будет. Или мне предлагаете в таком виде ехать? Представь меня на стреле? Я базар перетереть толком не смогу, а если до плеток дело дойдет? Кстати, – он наклонился в сторону Гвоздя. – Где твоя волына?
– В надежном месте.
– А у тебя есть? – он перевел взгляд на Крюка.
– Ты будто не знаешь, – отвел тот взгляд в сторону.
Шипа надолго задумался. В палате, кроме них, никого не было. Все больные ушли на обед. Было тихо. Наконец его лицо сделалось злым. Внешность Шипилова говорила о том, что он принял какое-то важное решение и оно далось ему с большим трудом.
– Тогда вы вот что сделайте. – Он вновь бросил взгляд на двери и, наклонившись в сторону Крюка, зашептал: – Помнишь, к моей бабке в Заречное ездили?
– Ну.
– У нее в сарае, в углу, под всяким хламом откопаешь ящик. В нем два автомата, гранаты и одна плетка – «глок».
– Ничего себе, – присвистнул Гвоздь.
– Короче, Таран живет прямо напротив кабака в старой двухэтажке. Возвращается поздно…
– Ты чего, Шипа? – Гвоздь испуганно округлил глаза. – Валить его предлагаешь?!
В коридоре послышались шаги. Двери открылись, и в палату стали возвращаться больные.
– Тише! – прошипел Шипа и взял стоящий у кровати костыль. – Пошли на улицу.
В больничном дворе он воровато огляделся и ткнул костылем в колено Крюку:
– Кроме Тарана, нас никто не знает. Поэтому, пока не поздно, соскакивать с этого черта надо. Борзеет.
– Да он нас…
– Слушай меня, чучело! – вскипел Шипилов. – Тебя скорее хахали этой шалавы порвут. Я же вижу, что пока они с нами играют! Не простые они. С ними, наоборот, договариваться надо!
– Да и документы у них наши. – Крюк сплюнул. – Шипа дело говорит.
У Гвоздя округлились глаза:
– Да вы че, пацаны? А если…
– Без если. – Шипилов бросил по сторонам настороженный взгляд: – Так вы одного Тарана валите, и все. А по-другому, вас или те мужики положат, или Таран.
– Ты ведь нас под него подвязал, – не сдавался Гвоздь, – вот и вали его сам.
– Слышь ты, урод. – Шипилов подошел вплотную к Гвоздю. – Когда ты в прошлом месяце в обменнике облажался, кто за тебя работу доделывал? Молчишь? Только там Леша Шипилов средь бела дня охранника добивать вернулся, а здесь тебе ночью, когда все спят, на лестнице посидеть пять минут, залить брюхо козлу свинцом и свалить. Делов-то.
Гвоздь виновато отвел взгляд в сторону. Шипа был прав. В самом начале лета они решили выставить в Химках обменный пункт. Располагался он не в самом лучшем месте, и денег в нем, по их подсчетам, к концу дня было не так уж и много. Но компании Шипы он приглянулся тем, что и охранялся соответственно. Один охранник в небольшом помещении рядом с окошечком да кнопка сигнализации у кассирши. Загодя провели проверку, за какое время подъезжает вневедомственная охрана, подговорив двух малолеток устроить прямо там потасовку. Тогда Шипа дал подросткам десять долларов для размена и попросил: когда им деньги поменяют, устроить дележ с мордобоем. Пообещал после еще пятьдесят. Пацанята сделали все как надо. Охранник не смог унять двух нанюхавшихся клея зверят, вытащивших ножи. Кассир нажала тревожную кнопку. Бравые парни в бронежилетах появились лишь на девятой минуте.
Через неделю Шипа, Гвоздь и Сова вошли туда уже по-взрослому. Крюк остался в заведенной машине за углом. Ударив по голове охранника куском арматуры, Гвоздь выключил его. Шипа сунул ствол пистолета в окошко и приказал кассирше не делать глупостей, а, пока он считает до десяти, выгрузить всю наличку. В маске был только он.
Уже усевшись в машину, Гвоздь вдруг вспомнил, что узнал охранника. Этот парень учился с ним в одной школе. Где-то вдалеке уже был слышен вой сирены, когда Шипа скомандовал им уезжать, а сам вернулся и добил несчастного. Сбросив пистолет, он чудом ушел дворами.
По всему выходило, Гвоздь должник Шипы…
– Что будем делать? – спросил Крюк, усаживаясь за руль и заводя машину.
– Не знаю. – Гвоздь выглядел удрученно. – Шипа на нашем горбу в рай хочет въехать.
Он посмотрел на себя в зеркало заднего вида и поправил нелепо выглядевшую кепку-бейсболку, прикрывающую бинт:
– Ты как насчет Тарана?
Крюк поежился:
– Любая накладка – и нам хана.
– Ты вот что, – Гвоздь выдержал паузу, словно в последний раз взвешивая все «за» и «против» какого-то пришедшего в голову решения: – Поезжай к его бабке, забери волыну и пару гранат. А меня высадишь где-нибудь у метро.
Через полчаса Гвоздь подошел к «Регате». Некоторое время он стоял у соседнего дома, в последний раз обдумывая правильность своего решения. Бандит прекрасно понимал: выхода у него два. Первый – послушаться Шипу и завалить Тарана. Но за Тараном наверняка кто-то стоит, невидимый и осторожный. В этом случае Гвоздю один путь: на тот свет. С другой стороны, дважды столкнувшись с «крышей» докторши, он пришел к выводу, что эти мужики серьезные. Кто они, почему так рьяно оберегают обыкновенного врача? Ермакова курирует наркологическое отделение. Может быть, она снабжает их сильнодействующими препаратами? Не исключен и другой вариант. Ни для кого не секрет, многие дети и родственники сильных мира сего проходят у нее лечение. Что, если она пожаловалась одному из них и он взял ее под свою защиту? Наверняка это только верхушка айсберга. Он устал находиться между двух огней. Сокрушенно вздохнув, он решительно направился в сторону ресторана.
Таран сидел в кабинете директора и, пялясь в телевизор, пил кофе.
– Чего тебе? – удивился он, увидев на пороге Гвоздя. – Где Шипа?
– Слушай, Таран, разговор серьезный. – Гвоздь окинул помещение взглядом и повел плечами, словно за шиворот ему что-то попало.
– Говори здесь!
– Давай на улицу выйдем.
Лицо Тарана вытянулось от удивления. Хмыкнув, он поднялся:
– А здесь тебе что, не нравится?
– Вдруг кто зайдет? – Гвоздь вконец растерялся и начал нести ахинею.
На самом деле он любыми путями хотел оказаться там, где Таран побоится отрывать ему голову.
– Ладно, – согласился Таран и, взяв со стола пачку сигарет, встал.
– В общем, Шипа в больнице. – Гвоздь оглядел полупустую автостоянку и вздохнул: – Мне ногу пропороли ножом.
– У Шипы понос? – с сарказмом спросил Таран.
– Да нет, – взбодренный спокойным голосом Тарана, Гвоздь вкратце пересказал произошедшее накануне.
– Ты вот что, – немного подумав, заговорил Таран, – передай Шипе, что сегодня вечером я жду его на старом месте. Он знает. Отлежаться у него не получится. Хромого, без ноги или руки, но если я его не увижу…
– Я не все сказал, – набравшись смелости, перебил его Гвоздь. – Он решил тебя завалить, чтобы разом решить все проблемы и лечь на дно…
---
– Ничего не могу понять, – отхлебнув кофе и поставив на стол чашку, задумчиво произнес Данила.
– Ты это о чем? – откликнулся Антон.
– Что или кто объединяет Алу и наркобизнес?
– А чего тут такого? – удивился Филиппов. – Сам же говорил, деньги нужны и на теракты, и на ведение боевых действий в Чечне. Наркотики – доходный бизнес. Вот чеченцы и подмяли под себя большинство наркобаронов.
– Не все так просто, – Данила едва заметно улыбнулся. – Я поверю, что они крышуют мелких сбытчиков и через них реализуют свой товар. Знаю, что у них есть свои каналы и свои мощные структуры в этом виде бизнеса, но влезть в систему, которая диктует свои условия правительству, – это им не по зубам.
– А может, системе самой выгодно их участие во всем этом?
– Не уверен. Мне просто кажется, что наркоторговля приобретает сейчас схему международных террористических организаций. А где-то на самом верху обе замыкаются на единый штаб или какого-то одного человека.
На кухню вошла Настя:
– Я не помешала?
– Заходи. – Линев бросил на нее настороженный взгляд: – Чем обрадуешь?
– Перевернули все документы и обнаружили странную вещь. Пистолет под этим номером проходит в актах на списание оружия и боеприпасов, уничтоженных взрывом на одном из складов Дальневосточного округа семь лет назад.
– Ты меня особо не удивила, – хмыкнул Линев, многозначительно посмотрев на Антона. – Могу рассказать, как он оказался в Москве.
– Расскажите. – Скрестив на груди руки, Настя прислонилась к стене спиной.
– В начале девяностых какая-то часть была выведена из Восточной Европы и расформирована в одном из центральных округов. Оружие и боеприпасы были загружены в эшелоны и отправлены на другой конец страны для сдачи на базу хранения, которая тоже подлежала сокращению. Пока эшелон идет до станции назначения, проходит почти месяц.
– То есть, когда груз отправляли, склад на Дальнем Востоке еще был? – не удержался Антон.
– Именно так. А когда он туда пришел, его уже не стало. Железнодорожники переадресовывают груз обратно, на ту часть, из которой он прибыл.
– То есть которой уже тоже не существует, – догадалась Настя.
– Совершенно верно. А дальше этот летучий голландец может оказаться где угодно. Пожар, подтасовка документов – и баста.
– Кто-то наверняка за это хорошо сел.
– Мелочь одна, – поморщился Линев. – Много при загадочных обстоятельствах отправились на тот свет или просто пропали без вести. Если учесть, что за три года в Чечне исчезло двадцать пять миллиардов долларов от торговли нефтью, то можно смело утверждать, что часть из них пошла на оплату и этих услуг.
– Я краем уха слышал об этом. – Антон посмотрел на Настю: – А можно еще кофе?
– Как семья? – сменил тему Данила.
– Нормально, – на секунду задумавшись, ответил Антон. – Какие планы на сегодня?
– Нужно продумать вариант выхода на Тарана.
– А Алу? Он ведь знает нас в лицо.
– Меня он никогда не видел. Да и вам можно соответствующую легенду придумать. Депортация проводилась тайно, ни в прессе, ни по телевидению она не освещалась. Приехали в Англию, заметили за собой слежку и решили повременить с покушением. За это время Мусаева кто-то без вас грохнул, вот вы и вернулись.
В комнате зазвонил телефон. Выключив газ, Настя вышла.
– Есть более простой способ, – воспользовавшись этим, негромко заговорил Антон. – Можно вывести из игры Алу. В этом случае на Тарана выйдет уже другой представитель террористов.
– А если им окажется опять человек, который вас знает в лицо?
– Маловероятно. Да и некому больше.
– А что ты ему собираешься инкриминировать? – Данила с интересом уставился на Антона: – У нас на него практически ничего нет, за исключением того, что вы о нем рассказали.
– Если нет веских оснований на его арест, оставь эту проблему мне, – сказал Антон.
Лицо Линева сделалось мрачным.
Филиппов встал, разлил по чашкам приготовленный Настей кофе и, вновь усевшись, вздохнул:
– Другого выхода я не вижу.
– Все это выходит за рамки закона. – Данила отвел взгляд в сторону. – Не боишься?
– Не боятся только дураки. Но сидеть и ждать, когда этот контуженый горец всплывет уже в качестве исполнителя какого-нибудь теракта, я не намерен. Если ты против, ставь вопрос о замене команды.
– Не кипятись, – контрразведчик нахмурился. – Я все понимаю. Просто за тебя и твоих парней переживаю. Прокурору будет без разницы, кого ты уничтожил. Боевика, приехавшего сюда для проведения какой-то акции, или простого обывателя.
– Слушай, я уже этих песен за свою службу столько наслушался, – поморщился Антон. – Давай работать так, как было заранее определено. Ты занимаешься своим делом, то есть обеспечиваешь нас информацией, организуешь взаимодействие с другими силовыми структурами и находишься на виду…
– Антон, – перебил его Данила, – ты не так меня понял. Я к тому эту тему затронул, чтобы вы не наломали дров. Надо делать все так, чтобы в случае чего даже применение оружия было оправданным.
Антон откинулся на спинку стула и удивленно уставился на Данилу:
– Неужели ты думаешь, что я сейчас брошусь искать, где живет этот чертов Алу, а потом поставлю возле его подъезда Завьялова в маске и с пистолетом в руке, как обыкновенного мокрушника?
– Хорошо, – Линев примирительно поднял руки, – сдаюсь.
Разговор был прерван появлением Насти:
– Товарищ капитан, там сообщение вам поступило.
Линев встал из-за стола и вышел.
Еще с минуту посидев, Антон ополоснул под краном чашки из-под кофе, вытер стол и направился следом.
Линева он застал сидящим на диване. Заложив руки за голову, тот о чем-то напряженно размышлял.
– Таран встречался с Гвоздем. О чем говорили, неизвестно, – ответил Данила на немой вопрос Филиппова. – И Родимов утвердил ваши кандидатуры на участие в операции.
– Куда сейчас? – оглядев полупустой переулок, выходивший на проспект Вернадского, спросил у Шипы Гвоздь.
– На кладбище, – скривившись, словно съел кислое, вздохнул Шипа.
– Повезло Сове, – прошепелявил Крюк. – Лежит сейчас в чистой постельке, сосет манную кашку через трубочку, а вокруг молодые медсестры…
– В гроб тоже чистое кладут, – недобро пошутил Шипа. – Бабки у кого есть?
Машину ввиду отсутствия документов у них пока забрали, а нужно было ехать к Тарану, который наверняка сейчас по головке не погладит.
– У меня, – прохрипел Гвоздь. – Триста баксов. Хватаем такси – и в «Регату»!
– Где Таран? – почти шепотом спросил Шипа у повара, колдующего над плитой, и сглотнул слюну. Запах жареного мяса напомнил ему, что он с самого утра ничего не ел.
– Минут двадцать, как спустился в склад, – не глядя на Шипилова, ответил тот.
Настроение опустилось за нижнюю планку. Сама обстановка в складе была гнетущей. Он надеялся встретиться с шефом в помещении для отдыха поваров.
Еще спускаясь по скользким бетонным ступенькам, Шипилов услышал доносящиеся снизу звонкие шлепки ударов и хрипы. Вздохнул. Так в порыве ярости Таран вымещает злость на говяжьих тушах, подвешенных под потолком на специальные крюки. Шипа не раз был свидетелем того, как этот громила одним ударом кулака ломает им ребра. Но если раньше он относился к этому равнодушно, то сейчас появившийся в груди неприятный холодок заставил поежиться.
Оказавшись в небольшой комнате с кафельным полом и стенами, он замер у входа. Одна из двух установленных под потолком ламп дневного света была неисправна и мигала. Это придавало какой-то зловещий вид зрелищу. Раздетый по пояс, с животным блеском в глазах Таран методично наносил удары кулаками по импровизированной груше. Длинные, почти до плеч, волосы были перетянуты на затылке резинкой. Узкие азиатские глаза, слегка приплюснутый нос и тонкие, поджатые губы…
Таран был рослым и плечистым мужчиной. Утром он принимал продукты у экспедиторов, днем слонялся по кухне, подгоняя поваров, по вечерам выполнял функции вышибалы, помогая двум худосочным охранникам. Несмотря на то что официально он не числился ни управляющим, ни даже шеф-поваром, его боялись и слушались все без исключения, кроме директора. Пышнотелая немолодая тетка с дряблым лицом появлялась в своем кабинете лишь под вечер и первым делом приглашала к себе его. Кем он был, родственником, любовником или зятем этой дамы, никто не знал и не имел желания интересоваться.
Шипа устал маяться в ожидании и, дождавшись паузы между ударами, кашлянул в кулак.
Таран замер и медленно повернулся в его сторону. Выражение его лица не сулило ничего хорошего. Он медленно вытер со лба пот, затем направился в подсобку.
Шипа посеменил следом.
– Рассказывай, узколобый, как вы эту клюшку упустили и вдобавок у ментов отметились. – Вытирая большим махровым полотенцем мускулистое тело, Таран уставился на бандита немигающим взглядом. – Кто вам навалял?
Шипа неопределенно пожал плечами:
– Не знаю я, – он виновато шмыгнул носом. – У бабы баллончик со слезоточивым газом оказался. Она вырвалась и в лес ломанулась. Мы за ней. Тут как из-под земли эти трое…
– Кто такие? Как выглядели?
– Здоровые. Дерутся хорошо, да мы и не ожидали…
– А ее случайно не специально сопровождали?
– Кто? – удивился Шипа и тут же осекся: – Вообще-то похоже на то…
– Ментам что пели?
– Остановились, мол, отлить, а тут как на грех баба шла. Думала, мы по ее душу, и в лес сиганула. Немного следом прошли, типа непонятки устранить, а тут эти амбалы налетели.
– Поверили? – Таран уставился в глаза Шипе.
– Вроде да.
– Где остальные?
– Гвоздь с Крюком наверху, Сова в больнице. – Он шмыгнул носом. – Челюсть в двух местах сломана. У Гвоздя четырех зубов нет, – немного подумав, добавил он.
– Значит, так, – бросив полотенце на спинку стула, Таран уселся на стол, – меня не волнует как, но вам даются ровно сутки узнать, кто это был, и довести дело до конца. Уяснил?
– Тут проблема возникла. – Шипа замялся и опустил взгляд. – В общем, плетку и документы у нас эти…
– Что?! – не веря своим ушам, поднялся из-за стола Таран. – Повтори!
– А машина в ментовке…
Таран подошел к нему вплотную. Шипа едва доставал до подбородка этому человеку. Съежившись, он приготовился к самому худшему – и не зря. Коротким, едва уловимым движением Таран ударил его в ухо. Свалившись на пол, Шипа закрыл голову руками, а ноги подтянул к животу.
– Встал! Живо! – не своим голосом закричал истязатель.
Однако едва бандит приподнялся, как мощный удар в печень заставил его, охнув, сложиться. Судорожно хватая ртом воздух, Шипа, уже не понимая, что делает, жалобно скуля, пополз к выходу…
---
К концу рабочего дня Антон своим ходом добрался до Зеленой. В кемпинге, кроме Полынцевых, у телевизора скучал Завьялов.
– Надоело слоняться у отделения? – усмехнулся Антон, ставя на стол сумку с продуктами.
– Лучше скажи, чем обрадуешь? – Игорь повернулся в его сторону.
Метнув взгляд на Ольгу, сидевшую на кровати, Антон принялся выкладывать на стол колбасу, хлеб, запечатанные в пластик салаты.
– Командир, ты никак в Москву ездил? – удивился вышедший из ванной Полынцев.
– Оля, – пропустив вопросы подчиненных мимо ушей, обратился он к Полынцевой, – ты, пожалуйста, накрой на стол, а мы пока на улице потолкуем.
Плотно прикрыв за собой двери, Антон дождался, когда по дорожке мимо них пройдет женщина в белом халате, и уселся в кресло:
– В общем так, прослеживается связь между этими событиями и небезызвестным тебе Алу. – Он многозначительно посмотрел на Завьялова.
– Откуда и каким образом? – удивился Игорь.
– Он в Москве. – Антон вновь выдержал паузу, вызванную проходившими мимо ограждения больными, с удивлением разглядывающими так не похожих на обычных наркоманов мужчин, тем паче троих в двухместном кемпинге. – А вот как он здесь оказался и с какой целью, нам предстоит выяснить.
– Отпуск отменяется? – прикинувшись расстроенным, спросил Завьялов.
– Нет. Я и Полынцев остаемся работать по этой теме, – ответил Филиппов, – а ты едешь к родителям.
Пришла очередь удивляться Игорю:
– Почему я?
– Тебе личную жизнь надо налаживать, – вздохнул Антон. – Меня Родимов уже достал, когда, говорит, Завьялова жените?
– А ему какое дело? – фыркнул не на шутку разозлившийся Игорь.
– Ты разве не знал? – продолжал издеваться Антон, едва сдерживая смех. – Есть секретный приказ – в ГРУ холостяков не брать.
– Это почему?
– Считается, будто женатые реже бегут за кордон и переходят на сторону противника. Нам ведь есть что терять. – Филиппов подмигнул Полынцеву.
– Но мы же не во внешней военной разведке работаем! – возмутился Игорь.
– Тем не менее ты за этот месяц и в Париже, и в Лондоне побывать успел.
– Я здесь женюсь, – решительно заявил Завьялов, всем своим видом давая понять, что разговор окончен и никуда он ехать не собирается.
– А приказы не обсуждаются, – напомнил ему Антон.
– Я и не обсуждаю, – пожал плечам Игорь. – Отпуск так отпуск, только проведу я его в Москве.
– По адресу, где проживает Ермакова? – Антон испытующе посмотрел ему в глаза.
– А это как получится. – Завьялов сделался пунцовым.
Не выдержав, Антон рассмеялся:
– Проверка боем завершена, теперь я знаю, кто лично будет обеспечивать ее безопасность.
– Опять на дезу нарвался, – сокрушенно вздохнул Игорь. – Зачем так шутить?
– Значит, так, – лицо Атона сделалось вновь серьезно-сосредоточенным, – ты под предлогом ухажера повсюду сопровождаешь Ермакову. Попытаемся ее уговорить, чтобы выделила тебе где-нибудь на кухне угол. Сергей, скрытно встречаешь и провожаешь их до самой железнодорожной платформы. Как я понял, жить тебе есть где?
– Да, вторая кровать здесь специально для кого-либо из близких, кто ухаживает, – подтвердил Полынцев.
– Я пока займусь организационными вопросами. Обо всем немедленный доклад по телефону. – Он перевел взгляд на Завьялова: – Ну что, Ромео, пошли к Ермаковой?
– Зачем? – удивился тот.
– Свататься! – усмехнулся Филиппов. – Странный ты какой-то. Вопрос надо решать, в подъезде ты будешь у нее ночевать или в квартире!
С Инной они столкнулись на дорожке, ведущей в главный корпус. Она была уже без больничного халата.
– Вы уже домой? – спросил Антон.
– Да, – закивала она головой.
– Мы решили, что будет лучше, если этот человек, – Антон положил руку на плечо Завьялова, – пока будет вас повсюду сопровождать. Вы не будете против?
– И даже на свидания? – улыбнулась она, глядя на Игоря.
– Их пока желательно отменить, – ответил Антон.
– Я пошутила, – смутилась Инна.
– Нам было бы очень удобно, если бы вы выделили ему какой-нибудь угол. – Антон испытующе посмотрел на нее. – Он не будет вам мешать.
– Вы даже не заметите мое присутствие, – подтвердил Игорь, краснея.
От такого предложения она растерялась.
– Скажете соседям, будто родственник приехал Москву покорять, – подсказал Антон.
– Я так до сих пор и не поняла, вы служите вместе с Полынцевым?
– Да, – кивнул Антон.
– Хорошо, – она пожала плечами, – у меня есть надувная кровать.
– Тогда вперед, – подытожил разговор Антон.
Прихватив по дороге свою сумку, Завьялов отправился вместе с Ермаковой в сторону проходной. Подождав, когда они выйдут за территорию диспансера, следом двинули Полынцев и Филиппов.
По дороге до автобусной остановки и в электричке ничего особенного Игорь не заметил.
– Может, их в милиции задержали? – высказала предположение Инна, когда они поднимались по лестнице на третий этаж дома, где она жила.
– Нет. Мы уже уточняли. Установили их личности, забрали машину, и все.
Инна принялась отпирать замки, а Игорь заглянул на площадку этажом выше. Там тоже никого не было.
– Подождите, – отстранил он Ермакову рукой от дверей. – Если что, захлопываете дверь и бегите на улицу.
Осторожно ступая, Завьялов принялся осматривать одно за другим помещения. Ванная комната, туалет, сияющие белизной, кухня… Обойдя комнаты, он облегченно вздохнул и вернулся в прихожую.
– Все нор…
Он осекся на полуслове. Входная дверь была закрыта, а в полумраке коридора, кроме Инны, стояли еще двое парней. Один из них был водитель «десятки». Обхватив женщину сзади, он держал у ее горла нож. Игорь сразу узнал его. Когда Филиппов отправил его проверить машину, он застал этого отморозка сидящим на обочине. Прижав к лицу полотенце, смоченное минеральной водой, бутылка из-под которой валялась рядом, тот раскачивался из стороны в сторону. Он даже не обернулся тогда на звук шагов. Врезав ему ногой по лицу, Завьялов тогда забрал лишь документы и вернулся в лес. Этот явно его не мог запомнить. Того, которого он приласкал в челюсть, здесь не было. Мгновенно оценив обстановку, он решил включить дурака:
– Инна, ты же сказала, одна живешь? – Он удивленно развел руками. – Мужики, если один из вас ее муж, я не при делах. Только попросила проводить.
– Ты вообще-то кто? – спросил невысокого роста широкоплечий парень с маленькой головой.
«Шипилов, – вспомнил его паспорт Завьялов. – Откуда они взялись?»
Неожиданно его взгляд наткнулся на полуоткрытые дверцы шкафа для верхней одежды.
«Черт меня побери! – обожгла догадка. – Как я на него внимания не обратил!»
– Я живу здесь неподалеку. – Игорь изобразил на лице страх. – С дачи ехал, а она, – он кивнул на Ермакову, – привязалась: проводи да проводи. А я мужик холостой…
– Слышь, дядя, – перебил его Шипа, – медленно заходи в комнату. Только без фокусов.
Игорь закивал головой и даже поднял руки вверх:
– Все… Все понятно. – Выйдя на свет из темного коридора, Завьялов наконец разглядел их лица. – Ни фига себе, мужики, кто вас так?
– Слышь, ты, ботаник, варежку закрой, – оглядывая скромно обставленную комнату, оборвал его Шипа и повернулся к парню с ножом: – Долго ты ее так держать будешь? Вяжи и в кресло. У нас разговор долгий. Есть что пожрать?
Последнее относилось уже к Инне.
Та покосилась на стену, за которой была кухня:
– Там в холодильнике борщ и курица.
Шипа развернулся к Игорю:
– На балконе веревки бельевые. Иди сними. Только не вздумай там кричать. Птицей сделаю.
– Да что вы, ребята, – Завьялов испуганно перевел взгляд с бандитов на балконную дверь и обратно, – я еще пожить хочу.
– Ну так валяй!
Игорь отправился выполнять требования отморозков, на ходу лихорадочно размышляя, как быть.
Первая мысль – попытаться закрепить несколько веревок и сбросить их – на тот случай, если бандиты его отпустят, потом взобраться по ним обратно – оказалась несостоятельной. Шипилов не спускал с него глаз. Да и капрон вряд ли выдержит его вес. Окинув взглядом двор, Завьялов вздохнул и принялся развязывать узлы на креплениях. Неожиданно его осенила идея. Немного для виду повозившись, он вернулся в комнату:
– Там обрезать их надо, – он виновато развел руками.
– Может, тебе и нож дать, – зло посмотрел на него Шипилов.
– А что? – Игорь сделал лицо удивленным. – Не зубами же мне их перегрызать.
– Сейчас, – чертыхнулся отморозок и позвал с кухни своего напарника: – Гвоздь, дуй сюда!
«Гвоздков! – вспомнил фамилию, которую видел в паспорте, Завьялов. – Возможно, внизу, на подстраховке, еще двое».
Между тем Шипилов взял нож и вышел на балкон. Он был значительно ниже Игоря.
– Может, стул возьмешь? – предложил Завьялов.
– Пошел ты…
– Если я пошел, то ты полетел! – хватая его за запястье правой рукой, в которой была остро заточенная финка, усмехнулся Завьялов и, левой сдавив пальцами чуть выше локтевого сгиба, обезоружил.
Шипа не успел ойкнуть, как оказался на коленях. Рядом звякнул выпавший из рук нож. Подняв его на руки, Игорь не без усилий перевалил бандита через ограждение.
Из комнаты раздался душераздирающий вопль Ермаковой. На улице было светло, а шторы не закрыты, и все произошло на ее глазах.
Подхватив с пола нож, он подкинул его на руке, направляясь в комнату. Мгновение – и растерявшийся Гвоздь взвыл, держась за бедро, куда, словно в масло, вошло лезвие. В два прыжка Завьялов оказался рядом с бандитом и всей своей массой сшиб его на пол. Быстро обыскал. Не найдя больше никакого оружия, переложил в свой карман сотовый бандита, выдернул из его штанов ремень и связал ему за спиной руки.
Инна, онемев от ужаса, белая как снег, смотрела на все происходящее широко открытыми глазами.
– Молодец. – Игорь присел перед ней на корточки и погладил по руке: – Ты его криком с толку сбила.
Она медленно поднялась с кресла:
– Что ты наделал! – Она перевела взгляд с Гвоздя на балкон, откуда только что упорхнул Шипилов. – Он же разбился!
– Не переживай. – Завьялов поднялся. – Если при падении с третьего этажа удар о землю примерно такой же, как при приземлении с парашютом, то он максимум сломал копыта.
С этими словами Игорь вышел на балкон.
Внизу толпилось несколько человек. Оживленно о чем-то разговаривая, они наблюдали, как Шипу, прыгающего на одной ноге, какой-то парень ведет к стоящей у ограждения газона «девятке». В последний момент он обернулся, и Завьялов узнал в нем того, которого «сделал» в лесу.
– Ну вот, а ты боялась, – Игорь обнял за талию стоящую рядом Инну. – Надо бы исполнить тебе свой долг.
– Какой? – не поняла Ермакова, все еще находясь под впечатлением происшедшего.
Игорь показал глазами на корчившегося в комнате Гвоздя:
– Врачебный.
---
Филиппов ждал звонка от Завьялова в небольшом кафе недалеко от автовокзала, с которого намеревался, если ничего не произойдет, уехать в Солнечногорск. Однако в условленное время Игорь не позвонил. Решив выждать еще двадцать минут, он заказал кофе. Неожиданно сотовый ожил.
– Антон, ты сейчас где? – раздался довольно спокойный голос Игоря.
– В часе езды от тебя. А что?
– В общем, ее ждали в квартире. – Завьялов вздохнул. – Один сейчас связанный в ванной комнате, второго я спустил с балкона. Его тут же дружок подобрал. Те же самые, только втроем.
Антон посмотрел на часы:
– Еду. Кстати, на какой машине приезжали?
– Синяя «девятка». Номер не разглядел, – отрапортовал Игорь и отключился.
Раздосадованный тем, что сорвалась поездка домой, Антон допил кофе и направился в сторону трамвайной остановки…
– Ну давай теперь с пленником поговорим. – Дождавшись, когда Игорь вкратце перескажет, как все произошло, Антон поднялся из-за стола. – Да, чуть не забыл. – Он повернулся к оставшейся сидеть Ермаковой: – Вы, главное, уясните для себя, Завьялов ваш ухажер, а мы его товарищи. Чем мы занимаемся, вы не знаете, просто пожаловались нам, когда вас начали преследовать.
Гвоздь сидел, прислонившись к стене, с тоскою глядя на окровавленные джинсы. Когда в дверях появился Антон, он криво усмехнулся:
– Теперь мне все ясно. Это ты меня об дерево долбанул.
– Значит, мало долбанул, раз помнишь, – присаживаясь на край ванной, вздохнул Антон, разглядывая пленника.
Вид Гвоздя был действительно жалкий. Забинтованная голова, синева под глазами, затравленный взгляд…
– За каким чертом ты и твои дружки преследуют хозяйку этой квартиры? – задал первый вопрос Филиппов.
– Ты че, мент? – вопросом на вопрос ответил бандит.
– С чего ты взял?
– Заумно спрашиваешь, – шмыгнул носом Гвоздь.
– Могу по-другому. – Антон поднялся со своего места и, схватив Гвоздя за уши легко, словно пушинку, поставил на ноги, после чего ударом под ребра заставил вновь сложиться.
– Ну, так как? – потрепав корчившегося на полу бандита по щеке, спросил Завьялов. – Дальше будешь нам голову кружить или расскажешь все-таки?
– Пошли вы…
– Этот клоун, по-моему, действительно думает, что мы добрые дяди милиционеры, – Игорь вопросительно посмотрел на Филиппова.
– Нужно подождать, когда стемнеет, а потом отвезти его за город.
– Зачем? – удивился Завьялов.
– Здесь много крови будет и лишний шум нам ни к чему, а там пусть кричит, хоть надорвется.
– Логично, – поддержал Игорь. – Да и спрятать труп, если что, не проблема.
– Козлы! Сейчас пацаны подъедут, – начал было уже пришедший в себя Гвоздь, но Антон не дал ему договорить.
Взяв бандита за запястье правой руки, он вставил его средний палец между дверьми и косяком и дернул за ручку. Хруст и дикий вопль, на мгновение вырвавшиеся из глотки, резко оборвались. От боли он потерял сознание.
– Заклей ему рот и приведи в чувство, – устало сказал Антон Игорю, – а то от болевого шока ласты может склеить. Видишь, какой хлипкий оказался.
Когда он вернулся в кухню, то застал Инну в слезах.
– Что с вами, Инна Владимировна? – Антон сделал лицо удивленным. – Вас кто-то обидел?
– Не надо ерничать. – Она подняла на него заплаканное и оттого ставшее еще красивее лицо. – Что вы себе позволяете в моей квартире? Боялась одних бандитов, теперь другие появились. Чем вы лучше их? Звоните сейчас же в милицию!
– Видите ли, – Антон сел напротив нее, – эти люди не понимают другого языка. Они были сегодня уже в милиции. Ну и что? Все равно пришли вас убивать.
– Не стали бы они ничего со мной делать! – сквозь слезы выдавила она. – Надо просто сделать то, что они требуют, и все.
– Когда вы забираете ребенка из садика?
– На субботу – воскресенье.
– Понятно. – Антон оглядел кухню и вновь остановил свой взгляд на Ермаковой: – У вас есть какие-нибудь родственники, знакомые, где вы можете временно переждать неприятности?
– Я останусь в своей квартире. – Она утерла лицо носовым платком. – И вообще, забирайте это тело и уходите. Кстати, ему медицинская помощь нужна.
– Уже нет, – раздался голос Завьялова, который, войдя на кухню, услышал последнюю фразу Ермаковой.
Антон обернулся в сторону Игоря и одновременно услышал слабый вскрик и звук падающего на пол тела.
– Черт! – Завьялов, округлив глаза, бросился к лежащей без чувств на полу Ермаковой. – Я не так выразился. Он сам в себя пришел!
Игорь подхватил Инну на руки и унес в комнату.
Антон заварил кофе и уселся за стол. Через некоторое время появился Завьялов:
– Я тут вот что подумал, – он виновато посмотрел на Антона, – ты поезжай домой, а за нами завтра пусть Линев заедет.
– Он тебе что, таксист? – хмыкнул Антон. – И вообще думаю здесь пока я. Или напомнить, кто командир группы?
Антон отставил уже пустую чашку в сторону, встал и направился в ванную комнату.
Гвоздь сидел, поджав под себя здоровую ногу. При появлении Филиппова он съежился, но положения своего не изменил. Однако взгляд у него был уже не таким дерзким. Он боялся.
– Жить хочешь? – спросил Антон.
– Все жить хотят, – затравленно посмотрев снизу вверх, ответил бандит.
– Под кем ходите?
– Сами по себе. – Гвоздь вздохнул: – Шипа у нас за главного. А под тему Таран подрядил.
– Откуда Тарана знаете?
– Это Шипины заморочки. Его спрашивать надо.
– Идти сам сможешь?
– Куда?
– Не в морг, не волнуйся. – Антон посмотрел на Завьялова. – Развяжи ему руки.
Дождавшись, когда Игорь освободит бандита от пут, Антон поднял его за шиворот:
– Слушай меня внимательно. Адреса нам ваши известны, рожи тоже. Поэтому не вздумайте блефовать и подумайте о родственниках. В субботу ровно в восемнадцать ноль-ноль жду вашу кодлу на том месте, где сегодня ваши фасады ремонтировали.
– Ты чего, стрелу, что ли, забиваешь? – удивился Гвоздь.
– Понимай как хочешь. Но не вздумайте еще раз пошутить.
Выставив за дверь бандита, Антон выждал еще несколько минут и отправился следом.
---
Шипе, можно сказать, повезло. Он не успел даже испугаться, когда влетел в ветви росшего рядом с домом молодого тополя. Случайно схватившись за ветви, он оставил на них половину кожи с ладони, но умудрился не только погасить немного скорость, но и приземлиться на ноги, и именно в то место, где не было асфальта, а земля была вскопана. Однако все равно удар показался ему страшным. Сложившись, он челюстью въехал в свои колени. Яркая вспышка и страх того, что не дай бог переломал позвоночник, на некоторое время ввергли его в ужас. Боли он не чувствовал. – Ёкарный бабай! – раздался чей-то удивленный возглас.
– Убился! – послышался женский крик со стороны детской площадки.
Для начала он открыл глаза. Правый бок стал постепенно наливаться болью. Он осторожно пошевелил пальцами рук. Затем медленно согнул их в локтях. Вроде целы. Стал медленно приподниматься, однако дикая боль в правой стопе и голени заставила его вскрикнуть. От этого, словно током, ударило в нижнюю челюсть.
Подошел какой-то мужчина:
– Живой, – то ли спросил, то ли констатировал он и, оглядев этажи, кому-то крикнул, чтобы вызывали «Скорую».
– Не надо! – превозмогая боль, не своим голосом закричал Шипа. – Мужик, там машина, синяя «девятка», и мой кореш… Позови. – Он указал на выезд со двора, где между домами их поджидал Крюк.
Мужчина отправил туда какого-то парнишку, выскочившего с детской площадки, а сам принялся рассуждать:
– Повезло тебе, здесь только на днях траншею с кабелем зарыли. А ты чего упал-то?
– Слышь, мужик, отстань, а! – едва слышно ответил Шипа и принялся подниматься.
Наконец подъехал Николаев. Без всяких вопросов он помог Шипе встать на ноги и повел к машине.
– Нам конец, брат, – морщась от боли, прошептал Шипа, когда Крюк усаживал его на заднее сиденье.
– Чего так? – округлив глаза, удивился тот. – Где Гвоздь?
– Там остался.
Костя закрыл двери и плюхнулся за руль, завел двигатель.
– Хана Гвоздю. Этот парень на балконе стоит и смеется. Я его узнал, он в лесу меня сделал. Что теперь?
– Отъедь со двора и позвони на трубу Гвоздю.
Ответивший за Гвоздкова мужчина бодрым голосом поздравил Шипу с удачным приземлением и посоветовал впредь не соваться в чужие квартиры. Гвоздя же пообещал выслать по частям почтой.
– Куда теперь? – удрученно спросил Костян.
– В травмопункт, – едва слышно выдавил из себя Шипа.
Вопреки опасениям, кости у Шипилова оказались целы. Вывих голеностопного сустава, ушиб мягких тканей, сотрясение головного мозга и, как ни странно, перелом нижней челюсти, причем так же, как и у Совы, в двух местах…
– Непруха какая-то, – сидя на кровати в больничной палате, распинался он на следующий день, выдавливая слова сквозь стянутые проволокой зубы. – Значит, говоришь, стрелу эти кони забили? – еще раз переспросил он Гвоздя.
Тот подтвердил.
– Таран знает?
– Нет.
– Так чего же вы тянете! Валите в «Регату».
– Он нас поубивает, – возразил Крюк.
– Меня же не убил, – возразил ему Шипилов, покосившись на двери. – Так еще хуже будет. Или мне предлагаете в таком виде ехать? Представь меня на стреле? Я базар перетереть толком не смогу, а если до плеток дело дойдет? Кстати, – он наклонился в сторону Гвоздя. – Где твоя волына?
– В надежном месте.
– А у тебя есть? – он перевел взгляд на Крюка.
– Ты будто не знаешь, – отвел тот взгляд в сторону.
Шипа надолго задумался. В палате, кроме них, никого не было. Все больные ушли на обед. Было тихо. Наконец его лицо сделалось злым. Внешность Шипилова говорила о том, что он принял какое-то важное решение и оно далось ему с большим трудом.
– Тогда вы вот что сделайте. – Он вновь бросил взгляд на двери и, наклонившись в сторону Крюка, зашептал: – Помнишь, к моей бабке в Заречное ездили?
– Ну.
– У нее в сарае, в углу, под всяким хламом откопаешь ящик. В нем два автомата, гранаты и одна плетка – «глок».
– Ничего себе, – присвистнул Гвоздь.
– Короче, Таран живет прямо напротив кабака в старой двухэтажке. Возвращается поздно…
– Ты чего, Шипа? – Гвоздь испуганно округлил глаза. – Валить его предлагаешь?!
В коридоре послышались шаги. Двери открылись, и в палату стали возвращаться больные.
– Тише! – прошипел Шипа и взял стоящий у кровати костыль. – Пошли на улицу.
В больничном дворе он воровато огляделся и ткнул костылем в колено Крюку:
– Кроме Тарана, нас никто не знает. Поэтому, пока не поздно, соскакивать с этого черта надо. Борзеет.
– Да он нас…
– Слушай меня, чучело! – вскипел Шипилов. – Тебя скорее хахали этой шалавы порвут. Я же вижу, что пока они с нами играют! Не простые они. С ними, наоборот, договариваться надо!
– Да и документы у них наши. – Крюк сплюнул. – Шипа дело говорит.
У Гвоздя округлились глаза:
– Да вы че, пацаны? А если…
– Без если. – Шипилов бросил по сторонам настороженный взгляд: – Так вы одного Тарана валите, и все. А по-другому, вас или те мужики положат, или Таран.
– Ты ведь нас под него подвязал, – не сдавался Гвоздь, – вот и вали его сам.
– Слышь ты, урод. – Шипилов подошел вплотную к Гвоздю. – Когда ты в прошлом месяце в обменнике облажался, кто за тебя работу доделывал? Молчишь? Только там Леша Шипилов средь бела дня охранника добивать вернулся, а здесь тебе ночью, когда все спят, на лестнице посидеть пять минут, залить брюхо козлу свинцом и свалить. Делов-то.
Гвоздь виновато отвел взгляд в сторону. Шипа был прав. В самом начале лета они решили выставить в Химках обменный пункт. Располагался он не в самом лучшем месте, и денег в нем, по их подсчетам, к концу дня было не так уж и много. Но компании Шипы он приглянулся тем, что и охранялся соответственно. Один охранник в небольшом помещении рядом с окошечком да кнопка сигнализации у кассирши. Загодя провели проверку, за какое время подъезжает вневедомственная охрана, подговорив двух малолеток устроить прямо там потасовку. Тогда Шипа дал подросткам десять долларов для размена и попросил: когда им деньги поменяют, устроить дележ с мордобоем. Пообещал после еще пятьдесят. Пацанята сделали все как надо. Охранник не смог унять двух нанюхавшихся клея зверят, вытащивших ножи. Кассир нажала тревожную кнопку. Бравые парни в бронежилетах появились лишь на девятой минуте.
Через неделю Шипа, Гвоздь и Сова вошли туда уже по-взрослому. Крюк остался в заведенной машине за углом. Ударив по голове охранника куском арматуры, Гвоздь выключил его. Шипа сунул ствол пистолета в окошко и приказал кассирше не делать глупостей, а, пока он считает до десяти, выгрузить всю наличку. В маске был только он.
Уже усевшись в машину, Гвоздь вдруг вспомнил, что узнал охранника. Этот парень учился с ним в одной школе. Где-то вдалеке уже был слышен вой сирены, когда Шипа скомандовал им уезжать, а сам вернулся и добил несчастного. Сбросив пистолет, он чудом ушел дворами.
По всему выходило, Гвоздь должник Шипы…
– Что будем делать? – спросил Крюк, усаживаясь за руль и заводя машину.
– Не знаю. – Гвоздь выглядел удрученно. – Шипа на нашем горбу в рай хочет въехать.
Он посмотрел на себя в зеркало заднего вида и поправил нелепо выглядевшую кепку-бейсболку, прикрывающую бинт:
– Ты как насчет Тарана?
Крюк поежился:
– Любая накладка – и нам хана.
– Ты вот что, – Гвоздь выдержал паузу, словно в последний раз взвешивая все «за» и «против» какого-то пришедшего в голову решения: – Поезжай к его бабке, забери волыну и пару гранат. А меня высадишь где-нибудь у метро.
Через полчаса Гвоздь подошел к «Регате». Некоторое время он стоял у соседнего дома, в последний раз обдумывая правильность своего решения. Бандит прекрасно понимал: выхода у него два. Первый – послушаться Шипу и завалить Тарана. Но за Тараном наверняка кто-то стоит, невидимый и осторожный. В этом случае Гвоздю один путь: на тот свет. С другой стороны, дважды столкнувшись с «крышей» докторши, он пришел к выводу, что эти мужики серьезные. Кто они, почему так рьяно оберегают обыкновенного врача? Ермакова курирует наркологическое отделение. Может быть, она снабжает их сильнодействующими препаратами? Не исключен и другой вариант. Ни для кого не секрет, многие дети и родственники сильных мира сего проходят у нее лечение. Что, если она пожаловалась одному из них и он взял ее под свою защиту? Наверняка это только верхушка айсберга. Он устал находиться между двух огней. Сокрушенно вздохнув, он решительно направился в сторону ресторана.
Таран сидел в кабинете директора и, пялясь в телевизор, пил кофе.
– Чего тебе? – удивился он, увидев на пороге Гвоздя. – Где Шипа?
– Слушай, Таран, разговор серьезный. – Гвоздь окинул помещение взглядом и повел плечами, словно за шиворот ему что-то попало.
– Говори здесь!
– Давай на улицу выйдем.
Лицо Тарана вытянулось от удивления. Хмыкнув, он поднялся:
– А здесь тебе что, не нравится?
– Вдруг кто зайдет? – Гвоздь вконец растерялся и начал нести ахинею.
На самом деле он любыми путями хотел оказаться там, где Таран побоится отрывать ему голову.
– Ладно, – согласился Таран и, взяв со стола пачку сигарет, встал.
– В общем, Шипа в больнице. – Гвоздь оглядел полупустую автостоянку и вздохнул: – Мне ногу пропороли ножом.
– У Шипы понос? – с сарказмом спросил Таран.
– Да нет, – взбодренный спокойным голосом Тарана, Гвоздь вкратце пересказал произошедшее накануне.
– Ты вот что, – немного подумав, заговорил Таран, – передай Шипе, что сегодня вечером я жду его на старом месте. Он знает. Отлежаться у него не получится. Хромого, без ноги или руки, но если я его не увижу…
– Я не все сказал, – набравшись смелости, перебил его Гвоздь. – Он решил тебя завалить, чтобы разом решить все проблемы и лечь на дно…
---
– Ничего не могу понять, – отхлебнув кофе и поставив на стол чашку, задумчиво произнес Данила.
– Ты это о чем? – откликнулся Антон.
– Что или кто объединяет Алу и наркобизнес?
– А чего тут такого? – удивился Филиппов. – Сам же говорил, деньги нужны и на теракты, и на ведение боевых действий в Чечне. Наркотики – доходный бизнес. Вот чеченцы и подмяли под себя большинство наркобаронов.
– Не все так просто, – Данила едва заметно улыбнулся. – Я поверю, что они крышуют мелких сбытчиков и через них реализуют свой товар. Знаю, что у них есть свои каналы и свои мощные структуры в этом виде бизнеса, но влезть в систему, которая диктует свои условия правительству, – это им не по зубам.
– А может, системе самой выгодно их участие во всем этом?
– Не уверен. Мне просто кажется, что наркоторговля приобретает сейчас схему международных террористических организаций. А где-то на самом верху обе замыкаются на единый штаб или какого-то одного человека.
На кухню вошла Настя:
– Я не помешала?
– Заходи. – Линев бросил на нее настороженный взгляд: – Чем обрадуешь?
– Перевернули все документы и обнаружили странную вещь. Пистолет под этим номером проходит в актах на списание оружия и боеприпасов, уничтоженных взрывом на одном из складов Дальневосточного округа семь лет назад.
– Ты меня особо не удивила, – хмыкнул Линев, многозначительно посмотрев на Антона. – Могу рассказать, как он оказался в Москве.
– Расскажите. – Скрестив на груди руки, Настя прислонилась к стене спиной.
– В начале девяностых какая-то часть была выведена из Восточной Европы и расформирована в одном из центральных округов. Оружие и боеприпасы были загружены в эшелоны и отправлены на другой конец страны для сдачи на базу хранения, которая тоже подлежала сокращению. Пока эшелон идет до станции назначения, проходит почти месяц.
– То есть, когда груз отправляли, склад на Дальнем Востоке еще был? – не удержался Антон.
– Именно так. А когда он туда пришел, его уже не стало. Железнодорожники переадресовывают груз обратно, на ту часть, из которой он прибыл.
– То есть которой уже тоже не существует, – догадалась Настя.
– Совершенно верно. А дальше этот летучий голландец может оказаться где угодно. Пожар, подтасовка документов – и баста.
– Кто-то наверняка за это хорошо сел.
– Мелочь одна, – поморщился Линев. – Много при загадочных обстоятельствах отправились на тот свет или просто пропали без вести. Если учесть, что за три года в Чечне исчезло двадцать пять миллиардов долларов от торговли нефтью, то можно смело утверждать, что часть из них пошла на оплату и этих услуг.
– Я краем уха слышал об этом. – Антон посмотрел на Настю: – А можно еще кофе?
– Как семья? – сменил тему Данила.
– Нормально, – на секунду задумавшись, ответил Антон. – Какие планы на сегодня?
– Нужно продумать вариант выхода на Тарана.
– А Алу? Он ведь знает нас в лицо.
– Меня он никогда не видел. Да и вам можно соответствующую легенду придумать. Депортация проводилась тайно, ни в прессе, ни по телевидению она не освещалась. Приехали в Англию, заметили за собой слежку и решили повременить с покушением. За это время Мусаева кто-то без вас грохнул, вот вы и вернулись.
В комнате зазвонил телефон. Выключив газ, Настя вышла.
– Есть более простой способ, – воспользовавшись этим, негромко заговорил Антон. – Можно вывести из игры Алу. В этом случае на Тарана выйдет уже другой представитель террористов.
– А если им окажется опять человек, который вас знает в лицо?
– Маловероятно. Да и некому больше.
– А что ты ему собираешься инкриминировать? – Данила с интересом уставился на Антона: – У нас на него практически ничего нет, за исключением того, что вы о нем рассказали.
– Если нет веских оснований на его арест, оставь эту проблему мне, – сказал Антон.
Лицо Линева сделалось мрачным.
Филиппов встал, разлил по чашкам приготовленный Настей кофе и, вновь усевшись, вздохнул:
– Другого выхода я не вижу.
– Все это выходит за рамки закона. – Данила отвел взгляд в сторону. – Не боишься?
– Не боятся только дураки. Но сидеть и ждать, когда этот контуженый горец всплывет уже в качестве исполнителя какого-нибудь теракта, я не намерен. Если ты против, ставь вопрос о замене команды.
– Не кипятись, – контрразведчик нахмурился. – Я все понимаю. Просто за тебя и твоих парней переживаю. Прокурору будет без разницы, кого ты уничтожил. Боевика, приехавшего сюда для проведения какой-то акции, или простого обывателя.
– Слушай, я уже этих песен за свою службу столько наслушался, – поморщился Антон. – Давай работать так, как было заранее определено. Ты занимаешься своим делом, то есть обеспечиваешь нас информацией, организуешь взаимодействие с другими силовыми структурами и находишься на виду…
– Антон, – перебил его Данила, – ты не так меня понял. Я к тому эту тему затронул, чтобы вы не наломали дров. Надо делать все так, чтобы в случае чего даже применение оружия было оправданным.
Антон откинулся на спинку стула и удивленно уставился на Данилу:
– Неужели ты думаешь, что я сейчас брошусь искать, где живет этот чертов Алу, а потом поставлю возле его подъезда Завьялова в маске и с пистолетом в руке, как обыкновенного мокрушника?
– Хорошо, – Линев примирительно поднял руки, – сдаюсь.
Разговор был прерван появлением Насти:
– Товарищ капитан, там сообщение вам поступило.
Линев встал из-за стола и вышел.
Еще с минуту посидев, Антон ополоснул под краном чашки из-под кофе, вытер стол и направился следом.
Линева он застал сидящим на диване. Заложив руки за голову, тот о чем-то напряженно размышлял.
– Таран встречался с Гвоздем. О чем говорили, неизвестно, – ответил Данила на немой вопрос Филиппова. – И Родимов утвердил ваши кандидатуры на участие в операции.
Комментариев нет :
Отправить комментарий